Язык и речь ангелов: к вопросу об истории енохианского языка

<<< Слова великих людей и не-людей

Енох был мудр и полон духом мудрости. И он сказал Господу: пусть останется память о Твоём милосердии, и пусть те, что любят Тебя, вкусят его после меня; да не будет забыто Твоё милосердие! И Господь был доволен.
И за 50 дней Енох написал; и таким было заглавие его книг: пусть читают те, что боятся Бога и достойны.
Ангел Ave — Джону Ди,
25 июня 1584 года

Люди сотворены не для того, чтобы они таким образом, тростью и чернилами, закрепляли свою верность (своё слово). Ибо люди сотворены не иначе, чем ангелы, чтобы им пребывать праведными и чистыми, и смерть, которая губит всех, не касалась бы их, но они погибают через это своё знание.
(1Енох LXIX:10–11)

Практически все исследователи затрагивают вопрос условной периодизации енохианского языка, противопоставляя два корпуса текстов: LL и Воззвания.

Тексты LL зафиксированы в рукописях, датированных 29 марта — 6 апреля 1583 года; они были переданы медиумам первыми. Дональд Лэйкок определяет их как «первый», или «ранний», вариант ангельского языка; Аарон Лейтч, герметист из Ордена Золотой Зари, автор фундаментального исследования «Язык ангелов»¹, — как «протоенохианский». Воззвания были продиктованы спустя год с небольшим (13 апреля — 13 июля 1584 года). Именно их язык Лэйкок называет «новым», или «истинным енохианским», именно он и становится предметом пристального изучения: кодификация (побуквенная диктовка слов и словосочетаний не исключает ошибок полностью, но минимизирует их количество), имеющиеся переводы.

Важно понимать: употреблять понятия «ранний» применительно к языку LL и «новый» применительно к языку Воззваний можно, имея в виду исключительно время ознакомления медиумов с текстами, а не тот или иной этап развития языка.

«Если бы мы верили, что енохианский алфавит, как и ангельский язык, датируется временем „до Потопа“ и действительно был древнейшей письменностью…»², — осторожно пишет Лэйкок, отмечая несходство енохианского алфавита с какой бы то ни было из древнейших человеческих письменных систем. Но первичное воплощение любого языка — устная речь, письменность вторична; и если бы мы верили, что ангельский — енохианский — язык действительно был первым в истории человечества, то следовало бы рассматривать основные этапы его развития, опираясь на теорию божественного происхождения, приверженцами которой были многие философы и учёные от Платона до Лессинга. Первые два периода развития, видимо, совпадают по временным рамкам с первыми двумя диспенсациями: 1) от сотворения мира до грехопадения; 2) от изгнания Адама и Евы из рая до Потопа.

I. Протоенохианский период (от сотворения мира до грехопадения): зарождение и развитие языка.

I.0. Слово Божественное, Логос («В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1)) — акт творения через речевое действие: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1:3) и т.д.

I.1. Слово Божественное — начало процесса первичной номинации: «И назвал Бог свет днём, а тьму ночью. […] И назвал Бог твердь небом. […] И назвал Бог сушу землёю, а собрание вод назвал морями» (Быт. 1:5–10)³.

I.2. Слово человеческое — продолжение процесса первичной номинации: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привёл [их] к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарёк человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым» (Быт. 2:19–20).

I.3. Формирование и развитие языка как средства разумного общения, которое на данном этапе ведётся по трём направлениям примерно равноценной значимости: человек ⇔ бог, человек ⇔ ангелы, человек ⇔ человек; при этом следует понимать, что вектор «от ангелов к человеку» — полностью невербальный.

Любопытна в этом отношении запись в дневнике Ди от 18 апреля 1583 года — ангелы Uriel и Il беседуют с медиумами о природе духов и сущности первоязыка:

Ur.: Я задам тебе один вопрос. Есть у нас голоса или нет?
Δ: Я думаю, у вас нет органов или инструментов для [произведения] голоса; вы сами по себе духовны и не имеете ничего телесного, но у вас есть сила и данное богом свойство внушать ваши послания или [их] значение посредством слуха или взгляда; воображение человека будет работать так, что он увидит и услышит вас явно.
Ur.: У нас нет голосов, но [наш] звук заполняет любое место [Δ: Голос ангелов.]; если вы изведаете его однажды, уже не отдалитесь.

Кристофер Уитби, в исследование которого вошло прослеживание связей ангельского пантеона Ди с иудейско-христианской традицией, а также возможного влияния на него труда Агриппы Неттесгеймского «О тайной философии», увидел в этой записи очевидное согласие с теорией Агриппы: «То, как говорят ангелы, сокрыто от нас, как и они сами… Так говорят души, выходя из тел, так говорят ангелы, так говорят демоны — то, что человек произносит вслух, они внушают посредством передачи представления о речи тем, с кем говорят»⁴. За неимением лучшего определения назовём этот невербальный фактор телепатическим; в период до грехопадения он должен был быть естественной частью человеческой речи, что косвенно подтверждается в процессе той же сессии:

Δ: Прошу, скажите — что это за язык?
Il: Язык, которому учили в Эдеме.
Δ: Кого?
Il: Путём внушения, Адама.
Δ: С кем Адам разговаривал на нём?
Il: С Евой.
Δ: Его потомки говорили на этом же языке?
Il: Да, до тех пор, пока не была разрушена Небесная башня.
Δ: Сохранилась ли до сего дня [память о] каких-то буквах этого языка среди нас, смертных людей?
Il: […] чтобы они сохранились.
Δ: Где они?
Il: О, я сделаю вам книгу с любовью к вашему мастерству.
Δ: Адам писал что-нибудь на этом языке?
Il: Это не вопрос.
Δ: Похоже, что они передавались от одного человека другому устно или как-то иначе. Книга Еноха — его пророчество — была, видимо, написана на том же языке, потому что упоминание о ней есть в Новом Завете, в Послании Иуды⁵.
Il: Я должен не согласиться с вами. До Потопа дух Божий не был полностью омрачён в человеке. Их воспоминания были больше, их понимание — яснее, а их обычаи — неисповедимы. [Δ: Великолепная память, ибо обычаи сохранялись и оберегались.] От Еноха ничего не осталось, но — если вам угодно — может быть привезено в повозке. Я не могу принести вам медь — но могу показать книги.

Возможности языка, таким образом, расширялись до практически беспредельных. В идеальных для его развития условиях, когда акт говорения вслух был неразрывно связан с передачей образов «путём внушения» и каждое произнесённое слово сопровождалось соответствующими мыслеформами, изначальная (первичная) словоформа могла «разбиться» на сколько угодно вариаций (или одно понятие могло обозначаться разными словоформами) — но возникновение двусмысленности или недопонимания было исключено.

В этих условиях исключалось также и возникновение письменности: любая знаковая фиксация того или иного языкового явления стала бы искусственным ограничителем там, где ограничения были невозможны в принципе.

II. Собственно енохианский период (от изгнания из рая до Потопа): развитие языка как средства межчеловеческого общения.

II.1. Начало этого периода характеризуется развитием устной речи в привычном для нас понимании: общение людей с Богом и ангелами резко сокращается, телепатические возможности практически отмирают. Очень показательна в этом плане оценка ситуации со стороны ангелов — судя по записи Ди от 21 апреля 1584 года (Gabriel отвечает на вопрос Келли о том, сохранился ли их язык в каких-либо частях мира и не представляет ли он собой некий вариант праиврита), выпадение из речевой деятельности вышеозначенного невербального фактора воспринималось ими даже не как ограничение способности «говорить», но как полное её исчезновение:

Gab.: [Человек] был изгнан на Землю, где стал как немой и не мог говорить, и поневоле начал учиться языку, о котором ты говоришь, — и это не тот язык, что распространён среди вас; […] и в нём не было той силы, какая имелась [у изначального языка] в его величии, — он был намного слабее в сравнении с тем, что мы передаём.

Таким образом, разумное общение в этот период уже не могло обойтись без физиологических актов: в речевой деятельности — говорения и слушания, в невербалике — жестикулирования, интонации и т.д. Лексический состав языка продолжал медленно расширяться, вариативность лексических единиц, видимо, резко сократилась.

II.2. Второй этап данного периода начинается с падения ангелов и характеризуется резким скачком развития во всех направлениях. Во-первых, с активизацией вектора «человек ⇔ ангелы» в процесс общения возвращается неоднократно упоминавшаяся выше телепатия — разумеется, она не имеет ту же форму и не так распространена, как в протопериод, но тем не менее; видимо, во многом благодаря этому «остаточные явления» протоязыка (такие как, например, вариативность некоторых лексических единиц — см. семь (!) вариаций слова caosg «земля») закрепились в речи, вместо того чтобы отмереть окончательно. Во-вторых, лексический состав языка стремительно расширяется — для каждого открытого человечеству вещества, понятия, действия требуется термин. В-третьих (и «в-главных»), наконец, возникает письменность — что влечёт за собой соответствующие качественные изменения процесса коммуникации.

Енохианская письменность

Впервые появившиеся на страницах дневников Ди и Келли енохианские буквы имеют приблизительное начертание — точно скопировать их медиумы не могли, торопясь зафиксировать расшифровку алфавита (названия букв и обозначаемые ими звуки). 6 мая 1583 года в процессе очередной медиумической сессии «истинная форма священных букв» была явлена визионеру и на сей раз сохранена в первозданном виде:

Δ: Необходимо заметить, что когда Э.К. не смог скопировать символы, или буквы, надлежащим образом, как они были показаны, — они появились на его бумаге, нарисованные бледно-жёлтым, и он обводил их чёрным, и тогда жёлтый цвет исчезал.

Pa /b/	Veh /c/	Ged /g/	Gal /d/	Or /f/	Un /a/	Graph /e/
Tal /m/	Gon /i/	Na /h/	Ur /l/	Mals /p/	Ger /q/	Drux /n/
Pal /x/	Med /o/	Don /r/	Ceph /z/	Van /u/	Fam /s/	Gisg /t/

Енохианский алфавит (с расшифровкой): названия букв и обозначаемые ими звуки. Диктовались они в порядке от Pa до Gisg, в исходнике записывались справа налево

Алфавит включает 21 букву, каждая из которых имеет собственное название, причём эти названия не коррелируют с обозначаемыми звуками (исключение — две буквы, Ged и Van). Так, например, буква Tal обозначает звук /m/, а не /t/, как логично было бы предположить. Видимо, названия букв представляют собой отдельные слова — как в еврейском или греческом алфавите; по крайней мере, практически все они встречаются в текстах LL. Однако истинное значение этих слов так и не было открыто медиумам. Все материалы, посвящённые их расшифровке, которые сегодня распространяются в открытом доступе, — не более чем позднейшая «надстройка» исследователей.

Остаётся открытым вопрос о том, был ли непосредственным создателем енохианского письма ангел, обучавший людей таинствам лингвистики, — но, с другой стороны, ответ на него важен исключительно для восстановления исторической справедливости. В Книге Еноха говорится о том, что распространение письменности необратимо перечеркнуло принцип «люди сотворены не иначе, чем ангелы, чтобы им пребывать праведными и чистыми», а значит, алфавит этот, очевидно, был создан на земле, а не в Эдеме.

Письменность не просто успевает прижиться и распространиться — как минимум создаются некие «святые книги», позже утраченные, о чём 5 мая 1583 года обмолвился ангел Uriel: «От неё [LL, тексты и таблицы которой передавались медиумам] будут восстановлены святые книги, которые были уничтожены от начала».

Сама LL — «Книга Еноха» Джона Ди, единственный [условно] дошедший до нас памятник енохианской письменности — вероятно, написана в тот же период (в соответствующем параграфе мы остановимся на этом более подробно).

III. Постъенохианский период (от заселения земли после Потопа до падения Вавилонской башни): окончательный упадок и — в итоге — утрата языка.

III.1. Этап упадка: «На всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11:1). К этому времени особые навыки невербального общения окончательно утрачены человечеством, как и письменность, все книги/тексты уничтожены (выше была приведена цитата, из которой явствует, что память о «буквах этого языка» среди людей не сохранилась) — таким образом, на земле остаются только устные предания о временах «до Потопа». Видимо, сменится несколько поколений, прежде чем энное количество этих преданий найдёт отражение в Книге Еноха и сопутствующих текстах⁶.

III.2. Смешение языков: «И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. И сошёл Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдём же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого» (Быт. 11:4–7), — и окончательное забвение.

IV. Неоенохианский период: попытки возрождения и развития языка.

Труды Ди и Келли не имеют отношения к развитию енохианского языка. Они представляют собой всего лишь фиксирование некоторой информации о нём и — в определённом смысле — лингвистическую кодификацию (утверждение существующих языковых фактов как нормативных). И всё же можно выделить условный четвёртый, «неоенохианский» период, связанный с именами не медиумов XVI в., но их последователей.

Отдельные «новые» енохианские слова и фразы были зафиксированы Алистером Кроули в 1900–1909 годах и опубликованы в его работах («Видение и Голос», комментарии к «Гоэтии» и др.). Среди них есть и такие, которые обозначают уже знакомые понятия, — например, встречавшимся в Воззваниях словам farzm и goholor «вознести, поднять; вознестись, подняться» у Кроули соответствует термин ofekufa. Разумеется, теоретически можно допустить, что это неологизм, сменивший в речи ангелов устаревшие слова, и что именно он сегодня используется для обозначения указанного действия; тем не менее мы считаем, что гораздо логичнее объяснить его появление в заклинаниях Кроули частным случаем синонимии, которая вообще характерна для енохианского языка⁷.

Большая часть «новых» енохианских материалов, появляющихся в работах современных исследователей и практиков, представляет собой робкие попытки введения в лексикон отдельных новых слов либо истолкования оставшихся непереведёнными терминов и текстов. Так, Тайсон, рассматривая многообразие форм глагола «быть», восстанавливает отсутствующую в Воззваниях форму первого лица множественного числа настоящего времени изъявительного наклонения — предположительно, «(мы) есть» должно звучать на енохианском как gea, — но немедленно уточняет: «Енохианский язык настолько неправильный, что существует только слабая вероятность того, что эта форма верна»⁸. Создатели «Полного енохианского словаря», объявившие о проведении «грандиозного эксперимента» по изучению енохианского языка с помощью «этимологических и каббалистических методов»⁹, пошли дальше и по собственному разумению истолковали большую часть слов, составляющих тексты LL, а также ангельские скрижали, использовавшиеся Ди и Келли в процессе медиумических сеансов. Впрочем, в предисловии к своей работе они честно предупредили читателей, что в основу этого «творческого процесса» лёг причудливый сплав множества трудов — от словаря-пособия Лейтча до теоретизирований Патрисии Шэффер об «истинном значении» енохианских букв.

Нельзя не вспомнить о методике создания новых слов Патрика Данна, который посоветовал «храбрецам» воспользоваться методом доктора Ди и воззвать к ангелам с помощью магического кристалла, — для тех же, кто окажется не столь крепок духом, чтобы поступить так, предложил восхитительный по своей простоте выход. «Я рекомендую, — пишет он, — опираться в первую очередь на образование сложных слов. Например, создать слово, обозначающее компьютер, можно, сложив слова angelard „мысль“ и aviny „жернов“. „Мельница мыслей“ — приблизительно так можно было бы охарактеризовать компьютер; таким образом, [енохианское] слово для обозначения компьютера может звучать как angelardaviny»¹⁰.

Это, пожалуй, единственная рекомендация, которую с полным правом можно охарактеризовать не просто как ошибочную — но как безусловно вредную. Идея создавать «метафоричные» сложносоставные енохианские слова для обозначения реалий современного мира, используя известные основы, жизнеспособна примерно так же, как идеи пуристов-славянофилов XIX века, которые во имя избавления от тлетворного влияния заимствованной лексики на русскую культурную традицию призывали заменить иностранный «тротуар» на исконно русское «топталище». Абсолютно абсурдным было бы предположение о том, что словарный состав енохианского языка ограничивается несколькими сотнями терминов, зафиксированных в рукописях Ди и Келли, и склеивать из них лингвистических уродцев. Слово, обозначающее компьютер, несомненно, появится (или уже появилось) в ангельском лексиконе — заимствованное из какого-либо современного языка, оно, скорее всего, претерпит незначительные изменения, но тем не менее войдёт в енохианский так же естественно, как до Потопа вошли в него слова, обозначающие щит и меч, когда эти предметы появились в человеческом обиходе.

Отдельного упоминания заслуживает точка зрения современных практиков, придерживающихся мнения о том, что в енохиане «все вещи не таковы, какими кажутся» и что зафиксированные в рукописях переводы Воззваний — в лучшем случае порождение бессознательного вступившего в контакт визионера. Blaze Iongeph утверждает: «Языкового барьера при общении с духами нет. По сути, мы разговариваем „мысленно“ — если я думаю на русском языке, то услышу ответ на русском же. Они не знают русского, немецкого, казахского или итальянского — они воспринимают нашу речь на своём языке. Не переводятся фразеологизмы, обороты, которым нет аналогов, специальные термины, которые отсутствуют в языке слушателя. […] Относительно записи енохианских текстов — похоже, в них очень много искажений. Возникает ощущение, что медиум перекраивал услышанное на свой лад — и не представляется возможным понять, о чём говорил гость».

Концепция, на самом деле, не нова: конспирологические теории о том, что английский перевод Воззваний, записанный Ди и Келли сразу же после получения оригинала, — на самом деле вовсе не перевод, а «пустышка», «обманка», продиктованная, чтобы замаскировать некую истинную сущность енохианского текста, выдвигались и раньше. Однако ключевое отличие исследований Blaze Iongeph от остальных заключается в том, что практики предприняли попытку самостоятельно перевести Воззвания и получили определённые результаты. О подведении итогов такого «независимого перевода» говорить пока рано, и в любом случае он не является предметом нашего исследования — но, несомненно, заслуживает пристального внимания и дальнейшего изучения.

Примечания:

¹The Angelical Language: Volume I: The Complete History and Mythos of the Tongue of Angels; Volume II: An Encyclopedic Lexicon of the Tongue of Angels / Aaron Leitch.
²The complete Enochian dictionary: a dictionary of the angelic language as revealed to Dr. John Dee and Edward Kelley: The appearance of the Enochian alphabet / Donald C. Laycock. — P. 28.
³Небезынтересный факт из серии «для общего развития» — сегодня нам известны все эти слова на енохианском языке (все они входят в состав Воззваний).
⁴Цит. по: John Dee’s actions with spirits: 22 december 1581 to 23 may 1583: in 2 volumes: submitted in partial fulfilment for the degree of Doctor of Philosophy at the University of Birmingham / by Christopher Lionel Whitby. — P. 118.
⁵«О них пророчествовал и Енох, седьмой от Адама, говоря: се, идёт Господь со тьмами святых ангелов Своих — сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие, и во всех жестоких словах, которые произносили на Него нечестивые грешники» (Иуд. 1:14–15).
⁶Не исключаем, что предания о падших ангелах, открывших человечеству запретное знание, в мифопространстве Книги Еноха могут являть собой в некотором смысле «дань эпической традиции» — и быть рассчитанными на то, что услышат их в первую очередь не благодарные за бесплатное развлечение потомки, а незримо присутствующие рядом со сказителями герои (да простит нас профессор Александра (Альвдис Н. Рутиэн) Баркова за вольное переосмысление тезисов лекции «Мифологизация современного общества»).
⁷Как и в других подобных случаях — с обязательной оговоркой: если это действительно енохианское слово. Конечно, существует соблазнительная возможность разом отмести все «нововведения и дополнения» — Лэйкок, например, относился к енохианским изысканиям Кроули с изрядной долей скептицизма, сказав: неясно, считать их «духовным откровением… или проявлением лингвистического дилетантизма»¹¹, — но, на наш взгляд, с ходу сбрасывать их со счетов не стоит. В конце концов, в общении Кроули с духами Тридцати эфиров сохраняется телепатический фактор, неотъемлемая часть протоязыка.
⁸Подлинная магия ангелов: Произношение енохианских слов / Дональд Тайсон / пер. с англ. В. Венюковой. — С. 106.
⁹The Whole Enochian Dictionary.
¹⁰Magic, Power, Language, Symbol: A Magician’s Exploration of Linguistics / Patrick Dunn. — P. 100.
¹¹The complete Enochian dictionary: a dictionary of the angelic language as revealed to Dr. John Dee and Edward Kelley: The later history of Enochian / Donald C. Laycock. — P. 61.